Клавдия барнаульская. "Барнаульское чудо" (воскрешение из мертвых). Барнаульское чудо прот. Андрей Устюжанин

«Спаси, Господи!». Спасибо, что посетили наш сайт, перед тем как начать изучать информацию, просим подписаться на наше православное сообщество в Инстаграм Господи, Спаси и Сохрани † - https://www.instagram.com/spasi.gospodi/ . В сообществе больше 60 000 подписчиков.

Нас, единомышленников, много и мы быстро растем, выкладываем молитвы, высказывания святых, молитвенные просьбы, своевременно выкладывам полезную информацию о праздниках и православных событиях... Подписывайтесь. Ангела Хранителя Вам!

Православный мир потрясла история воскрешения Клавдии Устюжаниной как Барнаульское чудо, которое не один десяток лет обсуждается церковью и прессой. Конечно, в середине прошлого столетия женщину в Советском Союзе представили шарлатанкой, которая выдумала историю своей смерти и рассказывала небылицы.

Воскрешение Клавдии Устюжаниной

На операцию в больницу города Барнаула поступила Клавдия Устюжанина. Операцию проводил профессор-онколог Неймарк, ассистентами были три человека. При вскрытии они обнаружили:

• поджелудочную железу заменила переродившаяся ткань с большим количеством гноя;
• раковая опухоль поразила железу и желудок.

Надежды на спасения не было. Когда у женщины остановилось сердце, профессор распорядился доставить тело в морг.

Женщина знала, что может умереть и оставит одного восьми летнего сына. Поэтому привела дела в порядок и завещала имущество родственникам. О том, что она не выживет после операции, узнала хитрым способом. Когда врачи уходили от прямого ответа, какая опухоль, она отправилась в онкологический центр и представилась родственницей, которой сказали правду.

На третий день пришли родственники, чтобы забрать тело для похорон. Когда санитары хотели взять Устюжанину, она зашевелилась, что заставило их убежать. Целая делегация в белых халатах отправилась в морг.

Это было немыслимо, чтобы человек пролежал три дня и ожил. Клавдия Устюжанина – это Барнаульское чудо. В советское время такие факты скрывали и приказали строго молчать. Поэтому понятно было дальнейшее отношение врачей к ее лечению. Через год она легла на операцию, чтобы зашили оставшиеся раны. Хирург сказал, что никаких следов раковой опухоли нет. Но после этого случая у Клавдии начались проблемы с памятью, голова часто чувствовала перепады температуры воздуха, поэтому она ходила, закутав ее пуховым платком.

Её сын Андрей вырос и стал священником с высшим духовным образованием. Вместе с мамой он прошёл путь познания Господа и ни минуты не сомневался в своем выборе. Барнаульское чудо воскрешения его мамы – это Божья милость.

Пусть хранит Вас Господь!

…А когда увидела, как старушка со старичком крестятся, иконы целуют, поклоны кладут, — вспомнила, как дважды заходила в Покровский храм,

когда была жива — здорова, и всех осудила, осмеяла, назвала глупыми. А теперь, увидев этих людей сверху, она закричала в слезах: — Господи, какие же люди умные – верят, что Бог есть, образу Его поклоняются!..

Я не имела веры, а Господь меня пожалел …

Предсказание

…В 1948 году, когда стоял я на коленях перед Богом рядом с дивным вестником, со страхом и трепетом поверил ему. Принял его слова за истинные, и с полным доверием воспринял еще одно предсказание этого человека:

— Придет время – в Барнауле Господь воскресит женщину, звать ее Клавдия, ты у нее будешь 5 раз, а потом будешь рассказывать людям, как все было. Будешь в хоре сначала петь, а потом станешь славить Бога.

Все это было сказано в 1948 году – то есть за 16 лет до многим известного барнаульского чуда ! Перед Богом и именем Господним свидетельствую: говорю истину! За эти слова я отвечаю перед Богом на Страшном Суде!

«Вы так верите?!»

Нисколько не сомневался я в том, что все именно так и случится. И когда услышал, что в 1964 году в Барнауле Господь воскресил женщину, Клавдию Устюжанину, отпросился с работы и немедленно поехал туда. Тогда, в декабре 1964 года, я еще не имел священного сана, пел на клиросе храма Петра и Павла в Томске.

Приехал по адресу, который мне дали, нашел дом Клавдии Устюжаниной, а там никого нет. Калитка закрыта.

Жду. А уже темнеет. Идет высокая, статная женщина с сыном – Андрюша тогда был маленький, лет восьми. Я подхожу:

— Здравствуйте, Клавдия Никитична! Я к вам!

Она не удивилась нисколько:

— Заходите.

— Клавдия Никитична! – говорю я, — Есть у меня в Барнауле знакомые, но только не знаю, где они живут. Сам я из другого города. Можно ли у вас переночевать?

— Но мне отец Николай сказал, чтобы я никого не пускала, потому что могут взять мои документы. А чем я буду подтверждать, что была в больнице, что ничего не выдумала?

Я перекрестился на иконы и достаю паспорт.

— Не бойтесь, вот мой паспорт!

В это время Андрюша подошел и обнял меня, будто давно не видел и соскучился, головку к моей груди приклонил – как будто мой родной сыночек. Клавдия Никитична пальто повесила, оборачивается:

— Не надо, не надо паспорта! Я по Андрюше вижу, что вам можно доверять. Раздевайтесь, проходите.

Я сразу задал ей вопрос о чуде ее воскрешения:

— Клавдия Никитична, как на том свете – вам больно было или нет?

Она очень удивилась:

— А разве вы уже бывали у меня?

— Нет, — говорю, — ни разу!

У нее слезы потекли. Сидит и не может слова выговорить. Наконец, спрашивает:

— Неужто вы так верите?!

— Да, — отвечаю.

— Какие люди верующие бывают! Вот вы в первый раз услышали – и сразу поверили. А я бы никогда не поверила. Даже если бы жива была моя родная мамочка, которую я любила и которой верила безгранично, — то и ей бы не поверила, если бы Господь совершил такое чудо с мамой. А уж о чужом человеке и говорить нечего – даже слушать не захотела бы…

Сама-то она долго была неверующей, хотя по натуре она очень добрый человек. А то, что у нее не было веры, — это ее большая беда. Ее нельзя судить за это – только Господь знает, почему мы потеряли веру. На то есть много причин извне, многое было сделано, чтобы испортить нашу Россию… И теперь таких неверующих не сочтешь! Но одну из них Господь все-таки пожалел – чтобы всем нам дать подкрепление в вере. Это не шутка, не сказка, не детская забава. Это серьезно! Это Божия благодать.

И чтобы понять это, мне не нужны были никакие документы и свидетели! Ведь я на себе убедился, что такое милость Божия; дважды меня Господь предупреждал – убери солдат, сейчас сюда снаряд прилетит. А предсказание о воскрешении Клавдии в Барнауле, данное мне в 1948 году? Вот почему, услышав рассказ Клавдии, я сразу просто и безоговорочно ей поверил. Я не искал свидетелей – правда это или неправда. Мне других свидетелей не надо было – я за 16 лет до этого знал, что такое чудо произойдет.

Мне одному из первых довелось услышать рассказ Клавдии Никитичны о ее жизни, буквально «по горячим следам» — через полгода с небольшим после чудесного воскрешения и исцеления.

«Ты смеешься над Богом!..»

Привожу рассказ Клавдии Никитичны Устюжаниной так, как она мне его изложила.

«Рядом с моим магазином, где я работала продавцом, был храм. Пошла я как-то посмотреть: что же там делается. Встала в уголок, наблюдаю: один, другой, пятый, десятый – крестятся, иконы целуют и даже поклоны земные делают перед иконами. Я подошла к иконе, постукала по доске, посмотрела: какой-то дедушка с бородой нарисован. А на другой иконе какая-то Женщина – Мать с Младенцем. Я и думаю: «Ну и что же, и я Андрюшу маленького держала на руках… Вот, оказывается, какое у них понятие, вот им и Бог…»

Пришла в магазин, с легкой усмешкой рассказала о своих впечатлениях. А одна из работниц магазина укорила меня:

— Клава, замолчи. Ты смеешься над Богом!

— Да перестань! – ответила ей.

Потом пошли вдвоем с другой продавщицей посмотреть и убедиться. И тоже осудили всех – мол, они немножко… не того, вроде как больные какие-то».

Но Господь, конечно, пожалел Клавдию Никитичну, не дал остаться в таком помрачении – она тяжело заболела. Раком. Как об этом уже много писали, болезнь была послана для спасения души. А оперировал ее Израиль Исаевич Неймарк, прекрасный талантливый хирург, профессор, знающий свое дело. И на операционном столе ее душенька вышла из тела. Вот как она рассказывала об этом:

«Страшно говорить даже. Труп мой лежит на столе – разрезанный, как свиная туша. А я вижу, слышу, перемещаюсь туда, куда мне хочется…»

А это душа ее все видела, все слышала душа – душа все чувствовала! А плоть – как одежда души. Все равно что мы сбросили пальто – а сами пошли, куда хотели. Вот Клавдия и подумала, что пойдет домой, — куда же ей деваться?.. Но не получилось. Она слышала, кто что говорил, видела, как приехал ее директор, как сын Андрюша приходил и плакал, но ничего не могла поделать. Когда ее бездыханное тело увезли из операционной, она почувствовала нечто необычное – о чем прежде никогда даже не слышала:

«Душа моя, как ласточка, со скоростью молнии поднялась кверху. Будто в стеклянном футляре летела. Сопротивления ветра не было никакого! И вдруг вижу – земли нет! Лишь блестит издали звездочкой…»

Клавдия Никитична рассказала, что когда она лежала в неведомом ей месте – головой на запад, ногами на восток – под ней был коричневый коврик, будто пуховый.

…На восточной стороне она увидела блестящие врата высотой примерно с девяти – или десятиэтажный дом – ни один человек в мире не может такую красоту создать! Даже изобразить не сможет. Врата блестящие, как солнце, разноцветные, цвета движутся, играют, сияющие искры летают…

«Прекрасно, тепло. А где нахожусь – не знаю. И захотелось мне узнать – а ни одного человека нет. Ароматный воздух… Забыла, что жила на земле, забыла, что умирала, и даже Андрюшу забыла. И вдруг через эти овальные врата с воздуха идут Мама и дочка (так я их тогда восприняла) в монашеском одеянии коричневого цвета. Идут быстро. Дочка плачет, что-то у Мамки просит. Мамка не обращает внимания, идет прямо ко мне».

Ангел плакал о ней

Тогда Клавдия Никитична думала, что с «Монахиней» дочка, а это был Ангел Хранитель, от Бога данный рабе Божией Клавдии. Это он плакал о ней.

«Я думаю: спрошу сейчас, в какой стороне нахожусь. А Мамочка такой красоты, что в людях мира я никогда не видела. Невозможно смотреть на эту красоту. Она так строго смотрит на меня – чувствую, что мною недовольна. А я думаю: как же эта молодая Монашечка стала Мамой? И вдруг чувствую: знает Она про меня все – «от» и «до». И мне стало стыдно – не знаю, куда мне отвернуться или уйти. Но ничего не получается – как лежала, так и лежу. Не встанешь, не отвернешься.

И вот эта молодая Женщина тихо поднимает голову и говорит (и в этом голосе чувствуется только любовь): «Господи, куда ее?» Меня как током ударило – я сразу поняла, что нахожусь на Небе, передо мной стоит Царица Небесная…»

Так постепенно она начала осознавать, что происходит, вспоминала все, о чем говорил ей отец. …Клавдия слышала, как Господь ответил Матери Божией.

«Голос слышу откуда-то сверху: «Ее спустить обратно на землю, она не в срок умерла». Так я обрадовалась, хотя меня всю трясло!.. А Царица Небесная пошла в эти блестящие врата – и они открылись пред Ней с молниеносной быстротой. А сквозь открытые врата стал виден сильный, прозрачный голубой свет. А потом двери небесные снова закрылись… А я лежу, как пустышка, ничего не соображаю, что со мной будет. И тогда чувствую, как кто-то, а это был Ангел Господень, мне вкладывает мысль – о чем спросить. И я спрашиваю:

— Господи, как я буду жить на земле – мое тело все изрезано?

А Господь отвечает (но я слышу только голос – и в этом голосе абсолютная любовь!):

— Будешь лучше жить… Вы, неблагодарные, не чтите Творца своего, а только хулите. Не каетесь в грехах своих, а все более грешите. Твой сын пошел в детдом, а твоя грязная душа прибыла ко Мне…

Я лежу. И опять молчу. И снова Ангел как бы подсказывает мне, о нем спросить. И тогда я говорю:

— Господи, у меня сын сиротой остался.

А Господь вместо ответа спрашивает:

— Знаю. Жаль тебе сына твоего?

Я смогла лишь выговорить:

— Очень!

И так заплакала, что впадины глаз наполнились слезами.

— А Мне втрое больше жаль каждого человека».

Да, мы все дети Божии, и Господь всех нас безмерно жалеет – много раз я в этом убеждался… Убедилась потом и Клавдия.

А в тот момент она лежала, безпомощная, не зная, что с ней будет дальше. Даже соображать толком не могла. Ведь душа ее не имела духовного понятия, духовного воспитания. Ей было только страшно и стыдно.

«Жизни остался мизерный срок…»

Ангел вкладывает ей в ум третий вопрос, и Клавдия спрашивает:

— Господи, у нас на земле говорят, что здесь, на Небе, есть Царство Небесное.

На этот вопрос Господь ей не ответил.

«Знаю, что слышит, а почему не отвечает – не знаю. Я уж крутила головой – туда и сюда, так и не дождалась. Смотрю: врата снова открылись. Царица Небесная вышла в коричневой мантии, быстро пошла ко мне – в руке косичка.

Господь и говорит Царице Небесной:

— Подними ее и покажи ее «рай».

Царица Небесная сделала чуть заметное движение пальцами – и меня как током подбросило: я мгновенно встала – лицом на восток. Потом Она к северной стороне протянула руку – там точно занавес открылся с молниеносной быстротой, и всю меня повернуло лицом в ту сторону. Вижу, впереди огромное поле – тянется справа налево и вдаль, конца ему не видать. Я сначала думала: поле горелых кочек. А когда пригляделась – вижу: все они шевелятся. Мне стало страшно: как это – кочки шевелятся? А это люди, живые, но обгоревшие, обугленные люди, хотя и нос, и уши, и пальцы – все цело. Это души их были – черные, как уголь! Их не узнаешь – кто там: он или она. Не различишь. Шевелятся. Разговаривают – словно прибой морской шумит. Просят меня, называя по имени, чтобы передала на землю: если кто боролся против Бога – то лучше бы не родиться тому человеку. Покаянно выплескивают передо мной свои грехи («я блудник», «я вор, разбойник», «я убийца…»). Я поняла, что это люди, жившие без веры, умершие без покаяния».

Клавдии не было сказано, кто именно эти люди, когда и почему они туда попали. Но Господь дал ей такую восприимчивость слов, которые изливались из этого моря людского, что она знала, о чем просит каждый. Но в целом просьба была одна: молитесь, поминайте нас, кайтесь! А там, на Небе, покаяние не принимается – только здесь, на земле. Все эти люди в Царствие Небесное не войдут за богохульство. Ведь любой грех – это есть богохульство.

Клавдия ощущала от них невозможный смрад, и никуда не могла деться от этого смрада: лица не отвернешь, не шевельнешься – ноги как будто электросваркой приварены… И люди эти стояли так же, не имея возможности шевельнуться, — плотно, как в тесном автобусе.

Тут пронзили ее слова Господа, сказанные перед тем, как она увидела это поле людского горя, — о том, что живущие на земле не чтят Творца своего, а только грешат . «Каяться надо и не грешить, ибо жизни остался мизерный срок» — эти слова Господа она продолжала слышать всей душой. Она вдруг поняла, что для нас это было сказано, для всех нас! Ведь Господь оставил на земле для всего мира один Закон, а не два! Один на всех. Поэтому мы должны молиться об этих людях. Они передали предостережение Божие Клавдии, а она передает нам – живущим на земле. Это и является великой, живой проповедью Божией. Через эту проповедь Благодать касается нашей планеты…

Не все это поняла сразу Клавдия Никитична, но испытала такое потрясение, что у нее потоком полились слезы, и она из глубины души воскликнула:

Господи! Царица Небесная! Пусть я буду живой на земле! Я буду молиться, буду всем рассказывать, что видела и слышала на Небе.

Царица Небесная снова сделала движение рукой – и видение закрылось, воздух очистился от смрада. Когда рассказывала мне об этом Клавдия, вспомнил я ее слова: «Если б Господь сотворил бы это с мамочкой моей – никогда бы не поверила». Действительно – как может поверить тот, кто сам не пережил подобного?..

Когда Царица Небесная махнула рукой вниз – город Барнаул стал виден, как в увеличительное стекло. Видно было все в мельчайших деталях – даже соломинки. Увидела Клавдия свой магазин и говорит:

— Вон магазин, в котором я работала.

А Богородица кротко так отвечает:

Клавдия чуть не заплакала от стыда, думая: «Кому я говорю?! Она же все знает!» А Царица Небесная показывает:

— Посмотри на храм!

И в тот же миг Клавдия видит внизу голубой купол и крест.

— Посмотри, как там молятся!

И опять – купола как будто не стало, словно он превратился в хрусталь или стекло. Посмотрела Клавдия на всех, кто был в храме, — ни одного своего знакомого не увидела… Только служащего батюшку Николая Войтовича, которого она знала. А когда увидела, как старушка со старичком крестятся, иконы целуют, поклоны кладут, — вспомнила, как дважды заходила в Покровский храм, когда была жива — здорова, и всех осудила, осмеяла, назвала глупыми. А теперь, увидев этих людей сверху, она закричала в слезах:

— Господи, какие же люди умные – верят, что Бог есть, образу Его поклоняются!

Ее всю трясло, она рыдала. И Царица Небесная позволила ей наплакаться вволю. Потом Она снова сделала движение пальцами – и все исчезло…

В это время от блестящих врат сами поплыли к ним двенадцать пластин – прозрачные, словно стеклянные, напоминающие вагончики, соединенные золотыми цепочками. Царица Небесная говорит Клавдии:

— Становись на них, сначала ставь правую ножку на пластину, а затем левую.

И так на каждую. И когда она дошла так до двенадцатой пластины, видит – а там только одна рамочка золотая, самого же днища нет.

— Я упаду! – говорит Клавдия.

— Не бойся, — утешает Царица Небесная и дает ей косичку – как бы из ее же волос. Взялась Клавдия за косу правой рукой, Матерь Божия подняла ее (душа нисколько не весит – легонькая, будто маленькая деревянная ложечка), встряхнула – и полетела Клавдия со скоростью молнии, абсолютно не ощущая сопротивления ветра, прямо вниз. Увидела лежащего мужчину без ног – ему ноги отрезало поездом, успела увидеть свое тело. А потом ничего не помнила.

«Я должна рассказать, что видела и слышала…»

Установили у постели Клавдии дежурство – и врачи, и сестры менялись через несколько часов. Никто не знал, будет ли она жить дальше, что будет с ней.

Когда она пришла в себя в палате, боли не ощутила и долго не могла понять, где находится. Увидела окно, лампочку, человека в белом, вспомнила, что это врач, — память к ней возвращалась постепенно. Она вспомнила, что жила на земле, тяжелую операцию, вспомнила все, что произошло с ней на Небе после ее смерти… И вдруг пальцы у нее сами собой соединились в троеперстие (а ведь до того она почти совсем креститься не умела, забыла, как это делается!)… Открыла она глаза – на нее смотрит дежурная медсестра.

Слава Тебе, Господи, слава Тебе, Господи, слава Тебе, Господи! – вдруг воскликнула Клавдия, хотя до этого она не знала никаких молитв.

Медсестра, дежурившая возле нее, бросилась к двери и закричала, не спуская с пациентки глаз:

— Скорей сюда!

Прибежала еще одна женщина в белом халате. Клавдия говорит им:

— Собирайте людей, я должна рассказать вам, что я видела и слышала на Небе…

«Придя в себя, я торопила их, не зная, сколько проживу, какой срок мне установил Господь, — то ли час, то ли два, то ли больше. Но абсолютно никакой боли не ощущала – как будто была совсем здоровой».

Но, конечно, была еще очень слаба – долго не могла есть и пить. Когда ее выписали домой, то каждый день продолжали делать ей уколы. Многие люди ходили к ней, выхаживали Христа ради.

А ей нужна была и духовная поддержка. Ведь выписка, данная железнодорожной больницей станции Барнаул 10 марта 1964 года, была равносильна приговору. Диагноз «воспаление поперечно-ободочной кишки (неоплазма с МТС)» — то есть с метастазами! – означал рак в тяжелейшей стадии. Уныние стало посещать Клавдию:

— Завтра пойду в храм, закажу водосвятный молебен, принесу водички, окропим все – полегчает…

Назавтра Клавдия осталась одна в сильной печали.

«Легла я на койку. Дверь закрыта на ключ. Вдруг слышу: ко мне кто-то подходит. Я испугалась – ведь дверь закрыта! Вижу – надо мной стоит старец с белой бородкой, в подряснике, руку держит у груди и ласково так говорит: «Не плачь, Клавдиюшка, никакого рака у тебя нет». Поворачивается и уходит. Я ему вслед: «Дедуля, дедулечка, обожди, поговори со мной!» А он не останавливается – но идет не к двери, а на кухню. Я обрадовалась – сейчас на кухне с ним поговорю. Захожу на кухню, а там – никого… Думала – со мной что-то неладно. Хотела кричать от горя, от досады: как это со мною случилось – и видела, и слышала, а никого нет… А как воздух в себя вдохнула – почувствовала аромат необыкновенный: ладаном пахнет… Тогда я начала креститься: ой, кто это был?! Какой-то угодник Божий был?! А кто – не знаю… И так мне хорошо, что не могу нарадоваться. Пошла в горницу – и там необыкновенный аромат ладана. Я села в кресло, крестилась, молилась без конца. Глянула на часы – а уже 7 часов утра. Не заметила, как время пролетело… Вот какая радость бывает».

Когда Клавдии Никитичне наметили повторную операцию в городской больнице, Валентина Васильевна Алябьева, которая должна была ее делать, попросила помолиться об успешном исходе.

— Пресвятая Богородица, — взмолилась Клавдия, — благослови, чтоб операция была безболезненной, а Валентину Васильевну благослови оперировать меня…

Эта операция (произведенная несколько месяцев спустя после первой – «смертной») выявила то, что до сих пор у большинства медиков не укладывается в голове: полное исцеление от рака, хотя совсем недавно в брюшной полости обнаруживались метастазы…

«Меня лукавый бьет!..»

Осмысливая все происшедшее и происходящее с ней, Клавдия Никитична переживала еще одно чудо: из человека неверующего превращалась в сознательно верующего. А это было очень непросто.

Поначалу, когда Клавдия Никитична только что вернулась домой после больницы и ее стало посещать множество людей, чтобы расспросить, как все было, — она, полная впечатлений от недавно пережитого благодатного состояния, говорила всем:

— Рассказывайте обо всем, что услышали от меня, своим родным, пишите знакомым!

Но приходило немало и просто любопытных. Эти неверующие люди говорили:

— Это у вас сон такой был!

Приходили и «стукачи» — проверить, что она рассказывает. Она в своих рассказах власть не задевала – придраться вроде не к чему! Да и людей интересовало только то, что с ней произошло, — какой Клавдия была и какой стала! То неверующей была – а то вдруг о Боге говорить начала… Как такой переворот получился? Только поэтому гости стали утверждать, что она ненормальная.

А вскоре начались нападения лукавого – через недобрых людей.

Ее соседи, что жили рядом с ней, во второй половине дома, похоже, занимались колдовством. Зайдя как-то к ним, я сам убедился, что их вполне можно назвать «работниками черной магии». Очень не по-доброму они меня встретили: не ответили на приветствие, старик на меня разъярился, замахнулся, назвал Клавдию нехорошим словом. Начал я псалом «Живый в помощи Вышняго» читать – им плохо стало. Старуху аж затрясло, она упала прямо на моих глазах – у нее началось что-то вроде припадка. Оно и понятно: враг не любит, чтобы о Боге слава шла. А эти люди врагу служили…

Когда я приехал к Клавдии Никитичне в первый раз, она долго не хотела меня отпускать. Может быть, потому, что она видела столько недоверия и издевок по отношению к себе, — и ей было легче оттого, что я безоговорочно верил. А, кроме того, ей, видно, очень помогало то, что я молился в ее доме: нападений бесовских стало поменьше.

Но долго еще ее мучили дома бесовские нападения. Однажды приехал к ней, захожу в дом, а она кричит:

— Скорей! Меня лукавый бьет! Крести мне скорей спину – они меня так мучают!

Клавдия, сильно согнувшись от боли, прислонилась к печке, не в силах стоять, а я стал читать «Да воскреснет Бог», крестить ее. Вдруг рука у меня налилась такой тяжестью, будто я гирю поднимаю или глину мешаю! Чувствую: деревенеет моя рука. Но я не переставал усердно молиться, и вскоре мы оба почувствовали облегчение.

— Ой, слава Богу! – вздохнула Клавдия и выпрямилась…

Возможно, из-за действий бесов, нападавших на нее, Клавдия Никитична однажды заболела так, что не могла ходить. Суставы болели так, что не могла даже повернуться на другой бок – ее поворачивала старушка по имени Христинья, которая взялась за ней ухаживать. Она топила печку, а есть Клавдия ничего не ела – пропал аппетит.

Благословение на проповедничество

«Однажды Христинья прилегла на кухне отдохнуть. …А я на коечке лежу – неподвижная. В доме никого нет. Дверь, как обычно, закрыта. Вдруг слышу чьи-то шаги. Глянула: а ко мне подходит молодая Монашенка, красивая такая. Называет меня по имени:

— Ну что, Клавдия, болят у тебя суставы?

А у меня в это время, действительно, так суставы болели, что и руки отнялись. Но в тот миг я и о боли забыла, только смотрю на Нее во все глаза: как Она зашла? Ведь Христинья спит, а дверь закрыта… Да и где я видела Ее, такую хорошую, — забыла, и кто Она такая – не знала… Тогда эта Монахиня и говорит:

— Ну, вставай, Клавдия. Надо ходить. Надо кушать. Надо рассказывать».

О чем – рассказывать? Клавдия сразу поняла, что речь идет о ее рассказах про чудо, с ней случившееся. Ведь врачи твердили ей, что все это – сон, бред, ничего, мол, такого на самом деле не было… А после слов этой необыкновенной Девы сомнения отступили, Клавдии стало так легко и свободно! Ведь Святая Дева подтвердила, что рассказ Клавдии – это не сон, а живая проповедь небесная. Значит, похвально говорить о делах Божиих…

«А Монахиня идет спиной к двери. На порог встала. Тогда я опустила ноги на пол – и сама не заметила, как поднялась на ноги, а ведь до того и шевельнуться не могла. Иду за ней, хотела Христинью разбудить, сказать ей: «Что ты спишь, такая Гостья у нас!» Только на миг перевела взгляд на Христинью – а уж этой Святой Девы нет, хотя дверь не открывалась! В этот момент Христинья проснулась и воскликнула:

— Ой, Клава! Что я сейчас во сне видела! Здесь Какая-то удивительная Святая была!

Целует порог:

— Здесь Она ступала!..

И ручку дверную, за которую Она держалась, тоже целует…

— Клава, какая я счастливая, что взялась ухаживать за тобой и такой святой сон видела…

Когда же Христинья увидела, что я на ногах стою, еще сильнее заплакала:

— Ой, Клава, а ты-то стоишь! Какая радость!..

И заплакали мы вместе».

После этого случая Клавдия Никитична стала рассказывать обо всем, не боясь наговоров. Получилось, что она стала проповедовать по повелению Святой Девы, Которая ей явилась дома. Это было как благословение Божие, переданное через неведомую Святую Угодницу…

Много людей приезжало к Клавдии – я сам свидетель. При мне приезжали из Новосибирской области, из Томской тоже. Ехали со всей страны. Побывали у нее мои двоюродные сестра и зять. Много раз видел ее и слушал дьякон отец Никифор…

А в Томске весть о чуде Божием прозвучала с церковного амвона. Отец Александр Пивоваров рассказал о барнаульском чуде на проповеди в Лазареву Субботу.

В то время я как раз служил в Петропавловском храме и был живым свидетелем, как люди воодушевились словами отца Александра.

— Адрес? Какой у нее адрес? – разнеслось по храму.

— Тем, кто желает лично убедиться в воскресении Клавдии из Барнаула, встретиться с ней, — могу назвать ее адрес…

Множество народа после этой проповеди поехало в Барнаул. А отца Александра тут же взяли на крючок:

— Что вы такое проповедуете? Кто это воскрес?! Хотели заводить против него уголовное дело, грозили даже лишить сана. Ведь он был энергичный, заботливый – привлекал к себе молодежь, учил ее. А этого властям тогда было не надо.

Многие в Томске расспрашивали меня о том, что рассказала мне Клавдия. Я всем говорил об этом чуде, никому не отказывал – ни в храме, ни дома у кого-либо. Тут же за мной начали слежку кагэбэшники. Прихожане меня предупредили:

— Женщины, что за вами ходят, подосланы из КГБ.

— Пусть ходят! – ответил я. – Пусть следят. Я рассказываю только то, что я видел и слышал сам, ничего не прибавляю, а о властях ни словечка не говорю.

Под сенью преподобного Сергия

О барнаульском чуде стало известно в Троице-Сергиевой Лавре. Приезжали паломники из далеких стран:

— Где тут у вас женщина, которая воскресла? Слышали об этом монахи, да подробно рассказать не могут: Клавдия Устюжанина в Сибири, куда иностранцам доступа не было.

Игумен Лаврентий и игумен Наум (сейчас они оба архимандриты) пригласили ее в Загорск – она нужна была как живой свидетель…

Собралось лаврское духовенство. Когда Клавдия, стоя на коленях, все рассказала старцам (она называла одного из них – архимандрит Серафим…), – они плакали перед иконой Спасителя, просили Господа, чтоб он весь мир оставил в мире для покаяния. Они почувствовали, что эта проповедь – живая, что свидетельство Клавдии Устюжаниной – послание с Неба на нашу землю, чтоб нас разбудить от греха, чтобы мы осудили свои греховные поступки и жили готовыми к встрече с Господом…

Клавдии Никитичне все тяжелее становилось жить в Барнауле. Но она не сразу решилась переехать под сень преподобного Сергия. Не стесняясь, она открыто рассказала мне о причинах такой неторопливости. Дело в том, что в первый приезд в Загорск ее кормили бородинским хлебом, который ей очень не понравился. Ведь она, работая продавцом, привыкла к белому сибирскому – пышному, душистому. И когда стали ее приглашать в Загорск жить – она (такая уж противная была!) не поехала… Из-за хлеба. Через какое-то время приехала женщина с письмом из Лавры, чтобы помочь ей продать дом и хозяйство. Клавдия опять не поехала – и опять из-за хлеба. И в третий раз отказалась переезжать. А потом задумалась:

«Поняла я после этого, что теперь враг будет меня выгонять! Вижу во сне: приходят две черные женщины, и у них рога на голове. Проснулась: думаю – Боже мой, что же со мной будет дальше? Вдруг после обеда приходят… две женщины – и прямо к столу. Разворачивают документы: «Распишитесь – вам письменное предупреждение, чтобы к вам никто ни шагу! А то Какого-то Бога тут проповедуете». Я не знала этих женщин, но догадалась, что они из исполкома. Распахнула я двери и говорю им: «А ну-ка, давайте, уходите! Указывать мне пришли! Меня Господь воскресил, чтобы я всем об этом рассказывала. А из ваших предупреждений ничего не получится!»»

Клавдия была резкая, но справедливая – за словом в карман не полезет, всегда режет правду, как ножом… Ушли эти женщины, но пригрозили на прощание:

— Мы уйдем, но вместо нас другие люди приедут! Они с вами по-другому говорить будут. Понятно?

— Я все поняла: милиция приедет! – ответила им Клавдия и, почувствовав неладное, побежала к Агафье, которая жила через дорогу.

— Помоги мне собраться!

В чемодан вещи складывать уже некогда – побросали кое-как в мешок. Вдруг увидела в окно: двое милиционеров к дверям идут – значит, милиция уже приехала…

— Ой, Агафьюшка! Закрывай скорее меня в шифоньер! Милиционеры заходят:

— Здравствуйте! А где хозяйка?

— Она в школу ушла, к Андрюше, — схитрила Агафья. Они и ушли. Открывает Агафья шифоньер – а Клавдия вся взмокла от волнения.

— Слава Богу! Пронесло…

Надо выходить. А вдруг у дома караулят? Пришлось уходить задами, чтобы милиция не увидела.

Перехватила Клавдия Никитична Андрюшу по пути из школы – и, оставив домовничать соседа, поехали они в Загорск. Спустя некоторое время купили домик в маленьком городке Струнино – невдалеке от Загорска. Там, под сенью преподобного Сергия, и жила Клавдия, благовествуя людям обо всем, что сделал для нее Господь, — четырнадцать лет жизни было ей даровано после неизлечимой болезни: рака с метастазами… А сыночка ее Бог призвал на путь священства – он закончил семинарию и Духовную Академию в Загорске.

Как мне и было предсказано в 1948 году, мне довелось встретиться с Клавдией Устюжаниной всего пять раз. Три раза я был у нее в Барнауле. Два раза встречался в Струнине, когда был уже дьяконом, — приезжал со своим сыном Петром, он тогда как раз поступал в семинарию… Ну и Андрюша, которого я так полюбил, тоже священником стал – служит теперь в Успенском монастыре г. Александрова…

У меня, как я уже говорил, сомнений в воскрешении Клавдии никогда не было. Господь воскресил Клавдию Никитичну для поддержки нашей веры – это великая проповедь. Великая благодать посетила православных для подкрепления всех нас. Надо благодарить Господа за такой великий дар.

Но встречал я и другое отношение. Помню, рассказывал об этом случае одному человеку. Он был другом моего отца – хороший, образованный человек. Прежде в Бога верил. А в 30-е годы, когда разрушили церкви, веру потерял. Рассказал я про барнаульское чудо, а он и говорит мне:

— Ну, милок, хорошую ты сказку рассказываешь. Но я не верю, что есть Бог и что у человека есть душа. Умер, закопают – и все!..

А потом он сам умер. Где-то сейчас его душа? Молюсь за него…

Да, по вере каждому дается . «Я не имела веры, а Господь меня пожалел», — часто говорила Клавдия Никитична Устюжанина. Будем и мы молить Господа о милости к нам, маловерным…

По книге: «Протоиерей Валентин Бирюков. На земле мы только учимся жить. Не придуманные рассказы». Луг духовный, Белгород, 2008г.

"Неудоприятным недугам твоим не удивляйся"
(Святитель Игнатий Брянчанинов, 1807 - 1867, 60 лет)

Было это в 1948 году – 16 лет тому назад, как стоял Валентин Яковлевич Бирюков на коленях перед Богом (лицом на Восток) и стоял он рядом с человеком (Божьим!), которого он не знал (первый раз видел) и он (человек Божий) не должен… знать о Валентине Яковлевиче, но… знал. Почему-то. Вот загадка!

Со страхом и трепетом поверил Валентин Яковлевич человеку Божьему. Принял его слова за… истину. Но енто Валентин Яковлевич докумекал… потом. Апасля. Со временем. Что тот незнакомый ему человек, есть человек Божий. А сказал он ему следующее:

– Придет время воскресит Господь в Барнауле женщину, звать которую… Клавдия. Будешь у нее ты пять раз. Она тебе все расскажет, что с ней было и, как и что она видела и слышала. А ты станешь свидетельствовать… всю свою жизнь. Об этом… факте. Историческом факте… рассказывать людям. Будешь. Люди должны знать… правду.

Потом он же сказал, все в тогда же, что будешь в хоре петь в церкви (на клиресе), а потом станешь славить Бога. Перед Богом и именем Господним свидетельствую: говорю истину! За эти слова я отвечаю перед Богом на Страшном Суде!

Так вот, когда услышал Валентин Яковлевич в декабре 1964 г. о воскрешении Клавдии… в городе Барнауле, то вспомнил человека Божьего и слова его о чуде. Отпросился с работы тут же и немедленно поехал к ней. Клавдии Никитичне. В Барнаул. Отправился к ней по адресу, который дали, но дом был закрыт, не было… никого. Калитка тоже была закрыта. Что делать?

– Жду, – рассказывает старец, – а уже… темнеет. Декабрь месяц. Рано темнеет. Всеравно жду. Вижу, идет статная такая женщина… с ребенком. Ребенку лет… 8. Сразу к ней. Поздоровался. Представился, кто я такой есть. Рассказал, объяснил, зачем приехал. Клавдия Никитична пригласила в дом. Сразу сказал, что есть знакомые в Барнауле, но не знаю, где они живут, да и поздно уже,.. попросился на ночлег. Клавдия ответила, что отец Николай (местный батюшка) велел никого не пускать, потому что могут украсть документы, мол, тогда нечем будет подтверждать, что была в больнице и ничего не выдумала.

Перекрестился на иконы и достал паспорт, предложил его ей, дабы видела мои добрые намерения, чтобы не боялась меня… А в это время мальчик подошел ко мне и обнял, будто давно не видел и будто соскучился. Прижался ко мне так… крепко-крепко. Как будто мой родной сыночек.

– Не надо мне вашего паспорта, – сказала она, – я по Андрюше вижу, что вам можно доверять. Он никогда не подходил никому.

Из воспоминания протоиерея Андрея Устюжанина: "Люди, действительно, жадно тянулись к этим разговорам. Иные приезжали по нескольку раз. Трижды приезжал Валентин Бирюков из Томска (во второй раз с сыном Петром – мальчиком на 2 – 3 года старше меня). Сейчас этот мальчик Игумен Петр, он служит в Жировицком монастыре в Белоруссии, известный автор книг по нравственному богословию. И отец его (игумена Петра – Прим. от Авт.) – знаменитый, многими любимый священник протоиерей Валентин Бирюков, защитник Ленинграда, фронтовик.

Когда он (тогда еще Валентин Яковлевич с сыном Петром. – Прим. от Авт.) приезжал к маме, – вспоминает о. Андрей Устюжанин (сын Клавдии Никитичны Устюжаниной), – он еще не был священником. Запомнилась первая встреча с ним.

Подходим мы с мамой к дому – а у дверей стоит аккуратно выбритый мужчина сорока с небольшим лет. Обращается ко мне:
– Я к вам. Хочу узнать, действительно ли твоя мама умирала и воскресла?
А время было уже позднее. Опасалась мама оставить в доме незнакомого человека. Подошла она к калитке, а в это время будущий отец Валентин достает документы, чтобы показать ей. Обернулась мама и видит, что я… обнимаю его!
– Не надо документов! – заулыбалась мама. – Мой сын – ваш документ, он просто так никого обнимать не станет…

Впоследствии мама старалась никому не отказывать из тех, кто специально приезжал в Барнаул побеседовать о воскрешении. Радость так и переполняла ее, не верилось, что с ней свершилось чудо, что она теперь здорова, может другим рассказывать о том, что сделал для нее Господь – прежде не верующей в Бога".

В итоге Клавдия Никитична предложила гостю раздеться и пройти в дом. Разделся, прошел и задал сразу вопрос о чуде и воскресении, мол, как там на том свете – вам больно было или нет? Она удивилась… очень и говорит:
– А разве уже бывали у меня?
– Нет, – говорю, – ни разу!
У нее слезы потекли. Сидит, плачет, выговорить слова не может. Видно, что переживает,.. больно близко все к сердцу… берет. Наконец, спрашивает:

– Неужто вы так верите?!
– Да, – отвечаю, – верю вам…
– Какие люди верующие бывают! Верят. Вот и вы услышали и сразу поверили, а я бы… нет. Не поверила бы. Низачто… не поверила бы. Я не имела веры, а Господь меня пожалел… – говорила часто Клавдия Никтична Устюжанина, когда рассказывала о своем воскрешении не только Валентину Яковлевичу. Тогда в декабре 1964 году. Но и всем людям. О своем воскрешении… в 1964 году. 22 февраля. Воскресла. О! Как!

Но енто было потом. А до своей смерти она была долго… неверующая, хотя по натуре очень добрым человеком… была. А без веры была и это большая беда. Ее нельзя судить за это – только Господь знает, почему мы потеряли веру. На то есть много причин извне, много было сделано, чтобы испортить нашу Россию… И теперь таких неверующих не сочтешь!

Для справки:
Родилась Клавдия Никитична Устюжанина в семье благочестивых родителей в селе Ярки Новосибирской области в 1919 году. В семье была предпоследним ребенком – 13-ым. Мама Клавдии Никитичны умерла рано – в 1928 году. Отец, пройдя ГУЛАГ, также вскоре умер – в 1934 году. Хотя отец был из крепких «кулаков», но нищилюбивым, глубоко верующим и к тому же… раскулаченным до нищеты. Он с охотой и всегда давал денег в долг, не требуя… возврата. Например, до раскулачивания Никита Тимофеевич, ежегодно засевал по три гектара земли пшеницей, чтобы раздать урожай нуждающимся односельчанам. С такой арвой детворы в семье было туго, даже просили милостыню. Благо выручали. Кто чем мог. Выручали. Сельчане,.. которым когда-то помогал отец Клавдии Никитичны.

После первой смерти 19 – 22 февраля 1964 г. Клавдия Никитична прожила еще более 14 лет. Скончалась в г. Струнино Владимирской области. Сын ее – протоиерей Андрей Устюжанин долгое время служил в Свято-Троицком храме Успенского женского монастыря г. Александрова Владимирской области. Ныне служит в соборе в том же городе Александрове.

– Так вот, одну из них Господь все-таки пожалел, чтобы всем нам дать подкрепление… в вере. Это не шутка, не сказка, не детская забава. Это серьезно. Это Божия благодать,.. промысел. Воля Божья. Нам людям этого не понять. – заключил батюшка.

Из фронтовых воспоминаний о. Валентина:
– Дважды меня Господь предупреждал – скорей убери солдат,.. сейчас сюда снаряд прилетит. И я кричу – всем разбигаться в разные стороны… быстро… ложись! И все слушались! Во как! Было! – и тут же тихо продолжил:
– На себе убедился, что такое милость Божия, – и совсем успокоившись, будто ничего не произошло, заговорил как-то вроде… быстро, на автомате:

– Чтобы понять это, мне не нужны были никакие документы и свидетели! А предсказание о воскрешении Клавдии в Барнауле дано было… в 1948 году. Вот почему, услышав рассказ Клавдии, сразу и безоговорочно ей… поверил. Не искал свидетелей. Других свидетелей не надо было – за 16 лет до этого знал, что такое чудо произойдет!

Валентину Яковлевичу одному из первых довелось услышать рассказ Клавдии Никитичны после чудесного воскрешения и исцеления.

Так вот, сей сказ действительно из разряда научной передачи, существовавшей тогда… во времена СССР – «Очевидное и невероятное». Ох и популярнейшая же была ента передача! В советскую эпоху. Но почему-то тогда ее знаменитый ведущий и ученый… профессор Сергей Петрович Капица. Ученый-физик. Телеведущий. Главный редактор журнала «В мире науки». По неизвестным (скорее идеологическим) причинам умолчал сей важный для советских людей факт… воскрешение человека из мертвых. Почему-то. Не захотел ли Капица с мировым именем с точки зрения науки ответить? Почему произошло воскрешение человека… из мертвых? Как такое могло произойти? Полагаю, что не думаю,.. что Капица об этом лично сам ничего не знал. Ибо знала вся страна – СССР о воскрешении из мертвых жительницы из города Барнаула Алтайского края… Клавдии Никитичной Устюжаниной. Власть знала? Знала. Органы милиции знали? Знали. КГБ знало? Знало. Медицина знала? Знала. А ученые что? Да, да, да и да… Знали!

Однако как бы ни хотели одни заинтересованные лица данное событие… признавать фактом, а другие не менее заинтересованные официальные лица его того… умалчивать… все же енто есть – факт! И факт ентот есть… исторический! Ибо был он засвидетельствован официальными источниками. Как самими людьми, так и госучреждениями, например, посылая брату Сергею Устюжанину телеграммы (с почтового советского учреждения): одну – «Клавдия умерала», другую – «Клавдия воскресла», так и самой властью… советской… богоборствующей. Факт смерти человека и воскрешения его из мертвых, человека-то, ажно засвидетельствован соответствующей официальной… справкой. Да, да, да и да… Справкой из больницы.

Атеистическое государство выдало человеку такую справку, что человек… был мертв. Умер 19 февраля 1964 г. Человек. Чудно как-то. Кроме того, официально известно, что через месяц Клавдии Никитичне Устюжаниной в городской больнице сделали повторную операцию (проверочную – от Авт.), которая не обнаружила даже следов рака. Операцию проводила ивестный врач Валентина Васильевна Алябьева.

Из воспоминания священика Андрея Устюжанина: "Моей маме рассказывали больные, лежавшие тогда вместе с ней, как после операции Валентина Васильевна вышла в коридор и заплакала. Больные спросили:
– Что, Клавдия умерла?
– Нет, она живая! – еле выговорила врач.
А когда, успокоившись, пришла в палату к моей матери, то в необычайном волнении сказала:
– Клава, у тебя даже подозрения нет на такую страшную болезнь…
И не считаться с фактом ентим? При этом имея столь не опровержимых доказательств… Согласитесь, что сам факт воскрешение человека из мертвых и связанные с ним все события выглядят по крайней мере нелепо, неуклюжа, абсурдно, нелогично, глупо, а главное – ложью. Неправда ли? Неверие подобно… самоубийству. А енто уже есть… грех. Тяжкий причем. Смертный. Хула на Господа".

Так вот, в декабре 1964 году Клавдия Никитична Устюжанина поведала Валентину Яковлевичу Бирюкову о себе… следующее:

– Магазин, где работала продавцом, стоял недалеко от храма. Пошла как-то посмотреть: что же там делается? Встала в уголок, наблюдаю: один, другой, пятый, десятый – крестятся, иконы целуют и даже поклоны земные делают перед иконами. Подошла к иконе, постукала по доске, посмотрела: какой-то дедушка с бородкой нарисован. А на другой иконе какая-то женщина – мать с младенцем. Я и думаю: Ну и что же? И я Андрюшу маленького держала на руках… Вот, оказывается, какое у них понятие, вот им и Бог…

Пришла в магазин, с легкой усмешкой рассказала о своих впечатлениях. А одна из работниц магазина укорила меня, мол, Клава замолчи. Ты смеешься над Богом!
Да, перестань! – ответила ей.
Потом пошли вдвоем с другой продавщицей посмотреть и убедиться. И тоже осудили всех, мол, они немножко… не того, вроде как больные какие-то.

Но Господь не оставил Клавдию Никитичну в таком помрачении… она тяжело заболела. Раком.
– Ни это бы… помрачение и болезни бы… не было. Жить и жить… было бы Клавдии. Свой срок. Со своими грехами. Преумножая. Грихи. Ибо Господь же сам сказал, что раньше срока… умерла. Клавдия. Подружка? А что подружка?.. Зритель она. Соучастница. О ней ничего не ведомо, – подумал в уме Георгий, опережая слово старца.

Болезнь была послана ей для спасения души. Об этом тогда много так писали. Операцию делал Клавдии еврей… Израиль Исаевич Неймарк, прекрасный, талантливый хирург, профессор медицины, отлично знающий свое дело. Медицину. Евреи они все всегда были и есть… талантливые специалисты.

Для справки: Окончательно поправившись Клавдия Никитична пошла домой и спросила Неймарка И.И.:
– Израиль Исаевич, как вы могли ошибиться, ведь вы знаменитый хирург? Если мы в торговле ошибаемся, то нас строго наказываю.
На что Неймарк ответил:
– Я не мог ошибиться, ибо состояние ваших внутренностей видел не только я, но и весь персонал операционной – там были сплошные метастазы. Это, во-первых. Во-вторых, анализы однозначно указывали: опухоль злокачественная. В-третьих, мы боролись за вашу жизнь. Ничего не помогало – ни уколы, ни кислород.
Так вот, на операционном столе душа Клавдии вышла из тела. Вот что она рассказала Валентину Яковлевичу:

– Страшно говорить даже. Труп лежит на столе… операционном. Разрезанный. Изрезано все тело. («Наверное, понятно, что видела и чувствовала Клавдия глядя на свое тело со стороны – дополнил батюшка… своими словами»). Сама же вижу, слышу, перемещаюсь туда, куда мне хочется…
Сие сказанное Клавдией Никитичной вот так прокомментировал старец:
– А это душа ее все видела, слышала, перемещалась туда, куда ей хотелось. Душа все чувствовала! А плоть… – как одежда души.

– И Писание говорит о том же, – подумал в уме Георгий, продолжая слушать старца – …они погибнут, а Ты (Господи) пребудешь; и все они, как риза, обветшают, и, как одежду, Ты (Господи) переменишь их, и изменятся; но Ты (Господи) – тот же, и лета твои не кончатся. Дни человека – как трава; как цвет полевой, так он цветет. Пройдет над ним ветер, и нет его, и место его уже не узнает его.

– Все равно, что мы сбросили… пальто, – сказал батюшка, – а сами пошли, куда хотели. Вот Клавдия и подумала, что пойдет… домой. Куда же ей… деваться?.. Но не получилось. Он слышала, кто что говорил, видела, как приехал ее директор, как сын Андрюша приходил и плакал, но ничего не могла поделать.

– И вот когда ее тело,.. – продолжил батюшка, – бездыханное увезли из операционной… она, вдруг почувствовала нечто необычное – о чем прежде даже никогда не слышала. Клавдия Никитична поведала мне вот что:

– Душа моя, – сказала она, – как на необычном лифте, прозрачном таком, будто состоящего из сплошного стекла – по форме… колбы («Что-то вроде стеклянной пробирки? – хотел было спросить Георгий, но не решился… перебивать батюшку, продолжая внимательно слушать) и с невероятной скоростью подобно молнии устремилась душа, находясь в этой колбе… кверху. Находясь... внутри колбы. Чувство было такое,.. будто летела в стеклянном футляре, который объемом (размером) – на одного человека. При этом, сопротивление ветра не чувствовалось… никакого! Сколько по времени летела,.. не знаю. Все произошло мгновенно. Как вдруг вижу – земли нет! Лишь блестит издали маленькая точка виде звездочки…

Дальше Клавдия Никитична рассказала Валентину Яковлевичу, что лежала в неведомом ей месте, но место это очень такое доброе, теплое, уютное, светлое и благоухающее внеземною красотою и ароматами. Лежала на коврике вроде и коврик этот был… коричневого цвета, как бы, но он не совсем был как бы… коричневый. Коврик. Такого необычного цвета был коврик, хотя похожий вроде по цвету и на… коричневый. И будто пуховой этот… коврик. Лежала головой на запад, ногами на восток.

– Коврик тот под ней находился. Накотором лежала Клавдия Никитична... – заключил батюшка. И продолжил:
– Там где она оказалась… слева от нее была аллея шириною метров в… шесть – длинная-длинная и прямая-прямая, как натянутая струна, – конца и краю струне той… нету. А покроям аллеи были перила – необычные, ну, как живая изгородь… были эти перила. Состояли они (перила эти) из растения похожего на лавровые листики. Такие густые эти перила, ага, смотрятся красиво, а листики… лавровые, да так плотно прилагали друг дружку, что курочка голову не просунет. Далее на восточной стороне она увидела огромные высотою… с десятиэтажный дом блестящие овальные врата. Красивые. Величавые врата. Блеск у них… неземной. И переливается. Врата эти. Красивый блеск. У них. Такого блеска, такого неземного перелива, многообразия всякого разноцветья цветов и красок какой имели те врата, на земле… нету. Ни один человек в мире не может такую красоту… создать! Даже и не то чтобы создать, но изобразить, а то и вообразить даже… не сможет. Человек. О! Как! Вот такие необычные по красоте те врата – блестящие, как солнце, разноцветные, цвета движутся, играют, сияющие искры летают в разные стороны – фейерверком… Смотришь на их и… не насмотришься. Любуешься ими и не… налюбуешься. Завораживают. Глаз не отвести…

А вокруг все цветет, поет, радуется и благоухает, так прекрасно, так тепло, уютно и красиво, – рассказывала Клавдия Никитична, – а где нахожусь – не знаю. И так захотелось узнать, а ниодного человека рядом у кого можно было спросить… нету. А какой аромат! Все наполнялось им вокруг, как и светом. Какой чудесный аромат благоухал там! В воздухе. От всего этого она даже забыла, что жила на земле, забыла что умирала, и даже Анрюшу своего… забыла. И вдруг видит она, как через эти овальные врата с воздуха идут мамка и дочка (так тогда их восприняла Клавдия Никитична) в ее сторону. К ней… идут. Мамка в монашеском одеянии была… коричневого цвета. Но этот цвет… коричневый он и несовсем был… коричневый. Цвет. Этот. Одеяния. Монашеского.

И говорит батюшка, что идут они (мамка и дочка) быстро. Идут на встречу к Клавдии Никитичне. Дочка плачет, что-то у мамки просит (со стороны так,.. кажется). И так не смышлено бегает вокруг мамки, будто прячется за мамкой-то, обегая ее, почему-то,.. сзади. То станет от мамки справа, а то обежит ее сзади и станет… слева. От мамки. Туда-сюда. Бегает. Тревожится. Никак не хотела дочка успокоиться, стоять не хочет спокойно – с одного боку от мамки. А мамка не обращает внимания на нее, идет навстречу прямо в сторону… к Клавдии Никитичне.
Это Ангел Хранитель Клавдии Никитичны… плакал. О ней. Клавдия Никитична ведь подумала тогда что? Что с «монахиней» дочка, а это был Ангел Хранитель, от Бога данный рабе Божией Клавдии. Это он плакал о ней. О Клавдии. Никитичны. Вот такой был Ангел Хранитель у Клавдии.

Клавдия Никитична подумала, что сейчас спросит у мамочки («монахине») в какой стороне находится. А мамочка, да такая красивая, да такая пригожая, да такая милая с лица и по стати, да такой красоты и стати в людях Клавдия Никитична никогда в жизни… не видывала. Невозможно смотреть на эту красоту. Неописуемую… красоту. Непостижимую для ума человеческого… красоту. Каждая черта лица как отдельный шедевр. А «монахиня» так строго смотрит на Клавдию Никитичну, что та почувствовала… неладное.

– Мною недовольная, – подумала Клавдия Никитична. А еще она подумала, – как же эта молодая «монашечка» стала мамой?

И вдруг почувствовала Клавдия Никитична, что Она все знает про нее – «от» и «до».

– Так стыдно стало от этого неприятного чувства, вдруг охватившего всюю меня до самой клеточки… – сказала она Валентину Яковлевичу, – что не знала куда отвернуться или уйти. Однако ничего не получается – как лежала, так и лежу. Не встанешь, не отвершешься. И вот эта молодая женщина тихо поднимает голову и говорит (и в этом сладчайшем голосе чувствуется только… любовь): «Господи, куда ее?». Меня как током ударило – я сразу поняла, что нахожусь на Небе, передо мною стоит Царица Небесная!..

Вдруг Кливдия Никитична услышала голос:
– Ее спустить обратно на землю, она ни в срок умерла.
Это голос был сладок, полон любви и приятен слуху, исходил откуда-то сверху и, получается, как бы растворялся в окружающем пространстве,.. а точнее как бы все вокруг говорило. Этим голосом. Но исходил голос… сверху. Как бы сверху. Это был голос… Господа.

– А Бог же вездесущий, бесконечный… Он везде (исходил отовсюду как свет – Ты (Господи) одеваешься светом, как ризою… говорит царь Давид) и все вокруг там Им было… наполнено. Необъятный. Голос тот. Бога нельзя зреть как человека… Только голос слышно. Было. И все. А голос этот такой сладкий… сладчайший, мягкий такой, добрый и объемный как у певца с голосом – баритон (если можно сказать – бархатный баритон), но звучащий тот голос гораздо-гораздо был лучше, красивше, бархатистей. Описать небесный голос невозможно, ибо там все звучит по другому, намного-намного лучше, чем… здесь. На земле… – продолжил батюшка акцентируя внимание Георгия, ибо это важно понять и знать очень важно, что ждет каждого в жизни… будущей. Вечной!..

Батюшка сказал, что Клавдия Никитична очень обрадовалась решению Господа о возвращении ее на землю:
– Так я обрадовалась, хотя меня всю трясло!.. – рассказывала она Валентину Яковлевичу. Он же тогда был еще… мирянином. Батюшка-то.

Царица Небесная пошла в эти блестящие врата… Это были двери… небесные – врата правды! По левую и правую сторону небесных дверей стояло два неких,.. что-то вроде столба по форме напоминающих обычное эскимо на палочке, вот только… на палочке… круглой формы. Стояли столбы эти… вместо стражи. Но столбы эти, оказывается, и были той самой стражей… небесных ворот. Ибо столбы эти были будто… живые. Вот эти два столба таких же высоких как врата… испускали в разные стороны такие молнии, как разящие мечи, стрелы, копья и искры летели во все стороны, да так, что страх и ужас охватывал. Складывалось такое впечатление, что столбы охраняющие врата это делали как бы осмысленно (метали молнии и искры) и угрожали (подобно гневу) кому-то. Неким… чужим (врагам). Гостям… не званным. Отворите мне врата правды; войду в них, прославлю Господа. Вот врата Господа; праведные войдут в них. Ибо один день во дворах Твоих лучше тысячи. Желаю лучше быть у порога в доме Божьем, нежели жить в шатрах нечестия. …Истина возникнет из земли, и правда приникнет с небес. Допустить мысль было страшно, что можно подойти… к вратам. Искры и молнии словно выстреливали и, при этом расстояние им не помеха. Лучше не подходить. Жуть как страшно. Чужому. Человеку… не с мысленному. Невежде. Нечестивому. Делающему беззаконие. Все они чужие, цветут как трава, чтобы исчезнуть на веки. Ибо человек теряет лета свои, как звук. Дней лет человеку – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет. И самая лучшая пара для человека – труд и болезнь, ибо проходят быстро, и он летит… Жутко. И страшно. Ужас! Свой же… человек (его благо приближаться к Богу!) мудрый и разумный там чувствует себя в полной безопасности, под защитой, в постоянной заботе и любви. И вот Сама Царица Небесная пошла в эти блестящие врата – и они открылись перед ней с молниеносной быстротой.

"О, дай нам с земными ключами
Предстать у ворот золотых"...

На земле это можно разве что сравнить в крупных магазинах (гипер-, супер…) с автоматическими дверями, которые при приближении человека сами открывались,.. автоматически, а затем также автоматически закрывались. Но врата небесные открывались настежь и с молниеносной быстротой. А сквозь открытые врата стал виден сильный, прозрачный голубой свет. Этот голубой свет непросто голубой свет – он был живой и это чувствовалось. Описать свет этот человеку невозможно, насколько насыщен он и необычен по колориту, источал жизнь и исходил, откуда неизвестно, ибо там солнца… нету.

Однако свет этот подобно ризе обличающей Господа исходил буквально отовсюду. Наполнено было тем светом все то пространство, что находилось за… вратами, не проникая, при этом, наружу. За пределы небесных дверей. То есть туда, где находилась Клавдия Никитична. Там, где находилась Клавдия Никитична (пред вратами), свет был прекрасен, но за вратами – внутри (в доме Божьем) он был еще более прекрасен. Этот свет был так чудесен, как и все вокруг… Чтобы описать увиденное и испытанное впечатление таких слов на земле… нету.

– И теней от этого света… нету? – хотел было спросить Георгий у старца, ибо он читал что-то подобное и, хотелось было еще раз убедиться, но… не решился (вновь и как всегда),.. дабы не отвлекать батюшку от рассказа.

– И вот, Царица Небесная вошла и двери снова таким же образом… закрылись,.. – продолжила рассказ Клавдия Никитична будущему батюшке, – а я лежу, как пустышка, ничего не соображаю, что со мной будет. И тогда чувствую, как кто-то, а это был Ангел Господень, мне вкладывает мысль – о чем спросить. И я спрашиваю:
– Господи, как я буду жить на земле – мое тело все изрезано?
А Господь, отвечает (но слышу только голос – и в этом голосе абсолютная любовь!):
– Будешь лучше жить… Вы, неблагодарные, не чтите Творца своего, а только хулите. Не каетесь в грехах своих, а все более грешите. Твой сын пошел в детдом, а твоя грязная душа прибыла ко Мне…

Я лежу. И опять молчу. Снова Ангел как бы подсказывает мне, о чем спросить. И тогда я говорю:
– Господи, у меня сын сиротой остался. А Господь вместо ответа спрашивает:
– Знаю. Жаль тебе сына твоего?
Я смогла только выговорить:
– Очень!
И так заплакала, что впадины глаз наполнились слезами.
– А мне втрое больше жаль каждого человека.

– Да, мы все дети Божии, и Господь всех нас безмерно жалеет – много раз в этом убеждался (старец Валентин. - Прим. от Авт.)… Убедилась потом и Клавдия Никитична. Но в тот момент она лежала, беспомощная, не зная, что с ней будет дальше. Даже соображать толком не могла. Ведь душа ее не имела духовного понятия, духовного воспитания. Ей было только страшно и стыдно. Ангел же вкладывает ей в ум и… третий вопрос, и Клавдия спрашивает:
– Господи, у нас на земле говорят, что здесь, на Небе, есть Царство Небесное.
На этот вопрос Господь ей не ответил. И вот она рассказывает дальше:

– Знаю, что слышит, а почему не отвечает – не знаю. Я уж крутила головой – туда и сюда, так и не дождалась. Царица Небесная вышла в коричневой мантии, быстро пошла ко мне – в руке косичка.

Господь говорит Царице Небесной:
– Подними ее и покажи ей «рай».

Царица Небесная сделала чуть заметное движение пальцами – и меня как током подбросило: мгновенно встала – лицом на восток. Потом Она к северной стороне протянула руку – там точно занавес открылся с молниеносной быстротой, и всю меня повернуло лицом в ту сторону. Вижу, впереди огромное поле – тянется справа налево и вдаль, конца ему не видать. Сначала думала: поле горелых кочек. А когда пригляделась – вижу: все они шевелятся. Мне стало страшно: как это – кочки шевелятся? А это люди, живые, но обгоревшие, обугленные люди, хотя и нос, и уши, и пальцы – все цело. Это души их были – черные, как уголь!

"Но знаю – другими очами
Умершие чуют живых"...
(С.Есенин, «Пантократор», февраль 1919 год)

Их не узнаешь – кто там: он или она. Не различишь. Шевелятся. Разговаривают – словно прибой морской шумит.

"...И пусть они, те, кто во мгле
Нас пьют лампадой в небе,
Увидят со своих полей,
Что мы к ним в гости едем"
(С.Есенин, «Пантократор», февраль 1919 год)

Для справки: Впоследствии старцы Троице-Сергиевой Лавры, а в частности архимандрит Кирилл (Павлов) дали следующее объяснение из увиденного там (на Небе!) Клавдией Никитичной… «рая». Это были показаны души грешников, вымоленных Церковью из ада. Господь избавил их от страданий, но в рай не пустил, ибо в земной жизни они много грешили, но мало каялись либо не каялись вообще. Но даже и очищенный (человек) сразу в рай не попадет, а то и вовсе вплоть до Страшного Суда будет оставаться в преддверии рая (много приготовлено обителей у Господа для подобных и других грешников, которые будут находиться ни в аду, но и ни в раю – от Авт.). Клавдии Никитичне было показано истинное состояние ее души, которая могла попасть только в этот «рай». А еще эти же старцы сказали Клавдии Никитичне, что Господь воскресил ее по молитвам родителя (отца), который удостоился Небесных Обителей за нищилюбие, милостыню и невинные страдания в лагерях…

Тогда же Матерь Божия сказала Клавдии:
– Для этих людей самая дорогая милостыня на земле – вода (молитва – со слов старца). Одной каплей воды напивается бесчисленной множество людей.
Клавдия Никитична со слов старца продолжила свой сказ:
– Просят меня, называя по имени, чтобы передала на землю: если кто боролся против Бога – то лучше не родиться тому человеку. Покаянно выплескивают передо мной свои грехи («я блудник», «я вор, разбойник», «я убийца»…). Я поняла, что эти люди, жившие без веры, умершие без покаяния – не останавливаясь продолжала рассказ Клавдия Никитична. Ей не было сказано – сказал старец Георгию – кто эти люди, когда и почему они туда попали. Но Господь дал ей такую восприимчивость слов, которые изливались из этого моря людского, что она знала, о чем просит каждый. Но в целом просьба была одна: молитесь, поминайте нас, кайтесь! А там, на Небе, покаяние не принимается – только здесь на земле. Все эти люди в Царствие Небесное не войдут за богохульство. Ведь любой грех – это есть богохульство.

А еще Клавдия – сказал старец – ощущала от них невозможный смрад, и никуда не могла деться от этого смрада: лица не отвернешь, – вспоминала она – не шевельнешься, – плотно, как в тесном автобусе. И тут пронзили ее Слова Господа, сказанные перед тем, как она увидела это поле людского горя, – о том, что живущие на земле не чтят Творца своего, а только грешат.

– Каяться надо и не грешить, ибо жизни остался мизерный срок (выделено автором – Прим. от Авт.) – эти слова Господа Клавдия Никитична продолжала слышать всей душой.

Она вдруг поняла, что для нас это было сказано, для всех нас! Ведь Господь оставил на земле для всего мира один Закон, а не два! Один на всех. Нада… ЛЮБИТЬ.

Поэтому мы должны молиться об этих людях. Они передали предостережение Божие Клавдии, а она передает нам – живущим на земле. Это и является великой, живой проповедью Божией. Через эту проповедь Благодать касается нашей планеты…

Не все это поняла сразу Клавдия Никитична, но испытала такое потрясение, что у нее потоком полились слезы, и она из глубины души воскликнула:

– Господи! Царица Небесная! Пусть я буду живой на земле! Я буду молиться, буду всем рассказывать, что видела и слышала на Небе.

Царица Небесная снова сделала движение рукой – и видение закрылось, воздух очистился от смрада.

Очередное воскрешение Клавдии, или Барнаульское чудо-юдо

Нет-нет-нет, не пугайтесь! Это - настоящее свидетельство о смерти Устюжаниной, случившейся в 1978 году, а не фальшивка.

Статьи о "чуде" писались и после настоящей смерти Клавдии. Она умерла в 1978 году, но несмотря на это одна из газет публиковала рассказ от её имени через 20 лет после смерти. Якобы 79-летняя баба Клава сидит и рассказывает… Такой вот казус.

Сын Клавдии Никитичны протоиерей Андрей Устюжанин, священник Свято-Успенского монастыря в городе Александрове Владимирской области, вежливо сказал по телефону, что самая правдивая версия - записанная им со слов матери. Остальные просто неправильно записывали, делая ошибки.

Вот фрагменты истории, записанные со слов сына Устюжаниной.

Понеслась душа в ад

“В 1963-1964 гг. я вынуждена была лечь в больницу на обследование. У меня была обнаружена злокачественная опухоль. Однако, не желая меня расстраивать, мне сказали, что опухоль доброкачественная. Я хотела, чтобы мне сказали правду, ничего не скрывая, но мне сообщили только, что карточка моя находится в онкологическом диспансере. Придя туда и желая узнать правду, я выдала себя за свою сестру, которая интересуется историей болезни родственницы. Мне ответили, что у меня злокачественная опухоль, или так называемый рак.

Прежде чем лечь на операцию, мне нужно было, в случае смерти, устроить сына и произвести опись имущества. Когда опись была сделана, то стали у родственников спрашивать, кто возьмёт к себе моего сына, но все от него отказались, и тогда оформили его в детский дом.

17 февраля 1964 года я сдала дела в своём магазине, а 19 февраля была уже на операции. Проводил её известный профессор Израиль Исаевич Неймарк (еврей по национальности) вместе с тремя врачами и семью практикантами-студентами. Вырезать что-либо из желудка было бесполезно, так как весь он был охвачен раком; было выкачано 1, 5 литра гноя, прямо на операционном столе наступила смерть.

Сам процесс отделения моей души от тела я не чувствовала, только вдруг увидела я своё тело со стороны так, как мы видим, например, какую-нибудь вещь: пальто, стол и т. п. Вижу, как вокруг моего тела суетятся люди, стараясь вернуть меня к жизни. Я всё слышу и понимаю, о чём они говорят. Чувствую и переживаю, но дать им знать, что я здесь, не могу.

Вдруг я оказалась в близких и родных мне местах, там, где меня когда-либо обижали, где я плакала, и в других трудных и памятных мне местах. Однако я не видела возле себя никого, и сколько ушло времени на то, чтобы я могла побывать в этих местах, и каким способом осуществлялось моё передвижение - для меня всё это осталось непостижимой тайной. Неожиданно я оказалась в совершенно незнакомой мне местности. Вдруг я увидела, что с востока по направлению ко мне идет высокого роста Женщина. Строгая, одетая в длинное одеяние (как я узнала позднее - монашеское), с покрытой головой. Видно было строгое лицо, Возле Неё шёл ребёнок, который доставал Ей только до плеча. Я старалась увидеть его лицо, но мне так это и не удалось, потому что он всё время поворачивался ко мне или боком, или спиной. Как я узнала позже, это был мой Ангел - хранитель. Я обрадовалась, думая, что когда они подойдут поближе, то я смогу узнать у них, где нахожусь.

Всё время ребёнок что-то просил у Женщины, гладил Её руку, но Она очень холодно обращалась с ним, не внимая его просьбам. Тогда я подумала: "Какая Она безжалостная. Если бы мой сын Андрюша просил у меня чего-нибудь так, как просит у Неё этот ребёнок, то я бы даже на последние деньги купила ему то, что он просит".

Не доходя 1,5 или 2 метра, Женщина, подняв кверху глаза, спросила: "Господи, куда её?" Я услышала голос, который ответил Ей: "Её надо спустить обратно, она не в срок умерла". Это был как бы плачущий мужской голос".

После этого Клавдии якобы показали ад с обгорелыми телами и сказали: молись, век мизерный остался. А дальше:

"…я очутилась в морге в своём теле. Как или каким способом я ВОШЛА в него - не знаю. В это время в морг внесли мужчину, у которого была отрезана нога. Кто-то из санитаров заметил во мне признаки жизни. Сообщили об этом врачам, и они приняли все необходимые меры ко спасению: дали мне кислородную подушку, сделали уколы. Мёртвой пробыла я трое суток (умерла 19 февраля 1964 г., ожила 22 февраля). В марте 1964 г. я легла на повторную операцию, для того чтобы узнать о состоянии своего здоровья и чтобы зашили мне швы. Повторную операцию проводила известный врач Алябьева Валентина Васильевна. Во время операции я видела, как врачи копаются в моих внутренностях, и, желая знать моё состояние, задавали мне различные вопросы, и я отвечала на них. После операции Валентина Васильевна в сильном волнении сказала мне, что в организме нет даже и подозрения на то, что у меня был рак желудка: всё внутри было как у новорождённой." После этого по официальной версии бывшая атеистка стала убеждённой проповедницей веры в Господа.

Свидетельство о смерти

Верьте, так и было, - заверил священник Андрей. - Теперь врачи говорят, что мама лежала в реанимации. Но я помню, меня подвели к маме, и помню слова "в уста не целуй, целуй в лобик". Меня бы в реанимацию, наверно, не пустили… А священник Анатолий Берестов видел собственными глазами справку о её смерти, которую выдали, когда мама была в морге.

На вопрос, где же теперь эта справка, отец Андрей замялся: “Она раньше у мамы была, а потом куда-то делась”.

С иеромонахом Анатолием Берестовым, доктором медицинских наук и настоятелем домового храма Преп. Серафима Саровского при московском Институте трансплантологии и искусственных органов,
мы созвонились в пятницу, 11 ноября.

Действительно, я встречался с этой женщиной в 60-х на Ярославском вокзале, - поделился иеромонах. - Детали я подзабыл. Она рассказывала, что в состоянии клинической смерти умерла на операционном столе. Я видел свидетельство о смерти и справку из психдиспансера о шизофрении. Но в справках никогда не писалось "шизофрения", ставился код. Значит, кому-то нужно было наделить её этой справкой, чтобы ей не верили? Она произвела на меня впечатление нормального спокойного человека. Говорила, что очнулась в морге, и служитель увидел её розовые ноги. О том, что было, я сужу только по её рассказу. Я, как медик, всё спрашивал её: “Как это могло быть?” Она отвечала: “Не знаю”. Жаловалась на плохой сон, на то, что власти угнетают.

Почему уехала из Барнаула? Говорила, что должна свидетельствовать всему миру о Боге.

Как священник я верю в чудо воскрешения. Я сам недавно был свидетелем, как тяжелобольной наркоман, умирающий от СПИДа, выздоровел. Я лично видел его в предагональном состоянии. Говорил, готовьтесь, осталось не больше суток. И вдруг он возвращается в этот мир, выздоравливает.

"Клавка была шарлатанкой"

Священник Андрей Устюжанин поведал, что жили они с матерью на улице Крупской, 96, что уехали потом из Барнаула “по воле Божьей”.

В субботу, 12 ноября, из-за забора этого деревянного дома громко лаяли собаки. Хозяйка дома, купившая в свое время дом у Устюжаниных, сказалась больной и отказалась от любых бесед. Зато её соседка, услышав, что интересуются Устюжаниной, не выдержала:

Это же аферистка, эта Клавка. Обычная аферистка. Всем рассказала, что воскресла, к ней начали люди приезжать, думая, что она святая. Если бабка согбенная приедет с пустыми руками, она и на порог не пускала, а если с баулами подарков приедут, то пустит. Они её в ванную посадят, ж… ей моют, а сами потом воду пьют. Тьфу. - После этих слов женщина, не пожелавшая представиться, ушла в дом, не попрощавшись.

В Барнауле это чудом не считали?

Дело приобретало другой оборот. Но соседи есть соседи. В соседских отношениях, говорят, иногда сам чёрт ногу сломит. А что скажут о Клавдии барнаульские священники?

Я плохо знаю подробности этой истории, - сказал Константин Метельницкий. - Знаю только, что она три дня в морге лежала, а потом воскресла. Лучше об этом знает священник Николай Войтович.

В одном из многочисленных рассказов о чудесном воскресении говорится, что Клавдия увидела во сне Николая Войтовича в костюме, который у него был, но он его ни разу не надевал. Ещё говорила, что отец Николай советовал прятать подальше медицинские справки.

Ничего подобного не было, - говорит священник Николай Войтович. - И свидетельство о смерти она мне не показывала. У неё была клиническая смерть, я говорил после с врачами. И она могла, конечно, разные картины увидеть, когда отходила от наркоза. Когда она объявилась, я не придал значения её рассказам. Потом в Томске на проповеди священник сказал о “барнаульском чуде”, из Томска сюда поехали толпы народа. Но в

Барнауле это чудом не считают.

Из телефонного интервью с Андреем Устюжаниным:

У мамы, я помню, не сложилось хороших отношений с отцом Николаем Войтовичем. А то, что говорят, будто она водой с себя торговала, - это наговоры. Представьте, это же были 60-е годы, когда к религии очень сурово относились. Не занималась она продажей воды…

В те дни морг был пуст

В невероятной истории о воскресении фигурируют реальные имена очень уважаемых в городе врачей: Неймарка, Алябьевой. Ни Израиля Исаевича, ни Валентины Васильевны, к сожалению, в живых нет. Одна из коллег Алябьевой из 3-й городской больницы сказала, что не слышала от неё никакой истории о Клавдии Устюжаниной.

Как это уже всё надоело,- поделился по телефону Александр Неймарк, сын Израиля Исаевича, главный уролог края, доктор медицинских наук, профессор. - Это же была ненормальная женщина, которая преследовала отца. В те дни больные вообще не умирали. В журнале регистраций нет записей. У неё была клиническая смерть при даче наркоза. Сердце запустили - вот и всё чудо. Отца после этого позвали. Он написал, как всё было, в одном письме в редакцию. Это письмо Наталья Васильева, которая была в ту пору редактором издательства медицинского университета, цитировала в одной своей статье.

Меня от баек священников вообще трясёт, - честно призналась воинствующая атеистка Васильева. - Я этой публике не доверяю. Их специальность - врать.

По версии Васильевой, в начале "чуда" была несчастная женщина явно с не вполне здоровой психикой, придумывающая о себе небылицы и, вероятно, сама в них верящая. Затем поклонники, уверовавшие в её святость, приезжающие к ней за “святой водой” и рассказывающие о ней другим. И, наконец, падкие на сенсации журналисты, которые довершили дело.

В одной из историй, записанной со слов Клавдии Устюжаниной, говорится даже, что профессор-еврей хотел умертвить её после воскрешения.

Письмо профессора Неймарка

Копия письма Израиля Исаевича Неймарка хранится у его ученика, доктора медицинских наук, члена-корреспондента РАМН Якова Наумовича Шойхета. Это письмо было написано в 1998 году после публикации о "барнаульском чуде" в одной из центральных газет. Вот фрагменты из него:

“В феврале 1964 года в факультетскую клинику Алтайского медицинского института на базе железнодорожной больницы, возглавляемой мною, поступила Клавдия Устюжанина на операцию по направлению онкологов с диагнозом “рак поперечно-ободочной кишки”. В клинике больная оперирована под эндотрахеальным наркозом. Во время вводного наркоза наступила остановка сердца. Сразу были приняты реанимационные меры, и быстро, через две минуты, удалось восстановить сердечную деятельность. На операции обнаружен большой воспалительный конгломерат, исходящий из поперечно-ободочной кишки, сдавливавший и затруднявший ее проходимость. Никаких метастазов рака и 1,5 литра гноя, указанных в статье, не было обнаружено. Наложен свищ на слепую кишку для отвода газов, кишечного содержимого и создания условий для устранения воспалительного процесса. Таким образом, рак был исключён. Картина соответствовала воспалительному процессу. Вся операция продолжалась 25 минут.

После операции больная была без сознания в течение двух дней. Находилась в реанимационной палате под постоянным наблюдением врачей и сестёр. Дышала самостоятельно, и сердце работало нормально. Затем она пришла в сознание и стала интересоваться, что нашли на операции и что ей сделали. Я многократно лично с ней беседовал и убеждал, что у неё рака нет, а имеется воспаление, а когда оно утихнет, ей свищ закроют. Но она мне не верила, ибо часто заговаривала на эту тему и рассказывала, что у неё растёт мальчик Андрей. Отца нет, и если у неё рак, то должна подумать, как его устроить. Я её уверял, что рака нет и не надо ничего предпринимать, что она сама сына воспитает и вырастит.

Следовательно, Клавдия Устюжанина не умерла ни на операционном столе, ни после операции, поэтому не было надобности ей воскресать. Мне непонятно, как она могла демонстрировать свидетельство о смерти и историю болезни. Сомневаюсь также, что она была “убеждённой атеисткой”, в больнице она часто молилась, и Бог ей помог - сердечная деятельность быстро восстановилась, а рака не оказалось. В дальнейшем Устюжанина поправилась. Опухоль уменьшилась и рассосалась. В городской больнице доктор В. В. Алябьева ей свищ зашила, и больная полностью выздоровела. Накануне операции Валентина Васильевна мне позвонила по телефону, и я ей сообщил, что воспалительная опухоль рассосалась. В. В. знала до операции, что у больной рака нет. <…> Что касается Устюжаниной, то она придумала легенду, как она воскресла из мёртвых. При этом легенда всё время менялась. Сначала она распространялась о том, что она умерла, а её, голую, в мороз вынесли в морг, где лежали трупы. Пришёл сторож больницы, уронил ведро, и она очнулась. Душа летела к рынку (Устюжанина работала в торговле), её встретил ангел и велел вернуться к Клавдии, и она ожила. На самом деле в то время в железнодорожной больнице никто не умирал, не было трупов, а сторожей вообще в больнице никогда не было.

Устюжанина пропагандировала свою святость и организовала бизнес, производила омовение и использованную воду продавала как святую. Её публичные выступления сопровождались грубыми выходками и проклятиями в общественных местах города в мой адрес и адрес сотрудников железнодорожной больницы с махровым антисемитским оттенком.

Многократно в разных газетах появлялись статьи, подобные опубликованной Вами, но с различными вариантами выдумок... Мне понятно, что инициатором этих выступлений является её сын Андрей, который ныне служит священником в Свято-Успенском женском монастыре Александрова. Приходится удивляться, как в течение 20 лет после смерти матери он муссирует выдуманную ею легенду для создания себе популярности и славы. К тому же во всех этих публикациях проскальзывает душок антисемитизма…

За долгие годы хирургической деятельности это единственный случай в моей практике, когда приходится доказывать абсурдность подобной публикации. Никогда не мог себе представить, что Вы могли опубликовать этот бред и уподобиться бульварной прессе... Этим Вы нанесли глубочайшую обиду и душевную травму, которую не заслужил".

Операцию начал не Неймарк!

Сам Израиль Исаевич операции Устюжаниной не начинал, - рассказал Яков Наумович Шойхет. Оперировал другой опытный хирург, его ученик. Но он ещё не успел начать операцию, был дан вводный наркоз, и у больной наступила остановка сердца. Восстановили сердечную деятельность быстро, встал вопрос, что делать дальше. У больной была кишечная непроходимость. Кто-то должен был взять на себя ответственность продолжать операцию после клинической смерти. Позвали Неймарка, он дал указание спасать. Операция была продолжена. Открыли живот, обнаружили инфильтрат, который сдавил поперечно-ободочную кишку, вывели её наружу, дали возможность выходить кишечному содержимому через другое отверстие. Собственно говоря, это и спасло жизнь пациентки. Всё было сделано так, чтобы потом, когда кишечная непроходимость пройдёт, можно будет восстановить проходимость кишки. Чтобы человек ходил естественным путём и не жил с выведенной кишкой наружу. Они даже это предусмотрели. Благодаря Неймарку больная не просто выздоровела, но и не осталась инвалидом.

А потом родилась эта версия о "воскрешении". Даже не берусь судить, кто первый её создал. Конечно, частично она шла и от неё. Сначала говорила одно, потом другое. В конце концов, заявила, что её в морге вскрыли. Но каждый медик знает, что при вскрытии органы изолируются, берётся кусочек ткани каждого органа для исследования гистологического.

Моё отношение к этой женщине всё равно будет как к больной, которая пережила тяжёлую операцию. Как к страждущей. Несмотря на то, что она отплатила врачам чёрной неблагодарностью. Со стороны врачей в тот момент было сделано абсолютно всё в высшей степени грамотно с хорошим прогнозом на будущее. Израиль Исаевич выглядит здесь не просто как опытный грамотный хирург, но и мужественный человек, который взял на себя решение продолжать операцию после клинической смерти. Дальнейшее ожидание могло привезти к некрозу кишки. Оттягивая операцию в таких случаях, мы ставим под угрозу жизнь больного. В таких ситуациях и проявляется истинный хирург. Был интересный эпизод в жизни Израиля Исаевича, когда тоже решался вопрос об операции с риском для жизни больной. А без операции шансов на выздоровление вообще не было. Он собрал всех хирургов: что будем делать - и оперировать страшно, и не оперировать - не использовать шанс. Все высказывались полтора часа. Он говорит: "Подумайте хорошо и придите к заключению, а я пойду поработаю". Ушёл. Вернулся через полтора часа: "К какому выводу пришли?" - "Делать операцию". - "Я так уже и сделал". Это был удивительный человек. В нём сочетались ленинградская школа и черты хирурга, прошедшего фронт. Он всю войну был действующим хирургом полевого госпиталя. Людей такой культуры, такой мощи сейчас редко встретишь.

И всё, что потом развернулось, грязно. И он принял на себя огонь, несмотря на то что операцию делал его ученик. И ученик сделал всё грамотно, повторюсь. Настоящий интеллигент Израиль Исаевич не отвечал на выпады в жёлтой прессе. Его обидела статья в центральной газете, газете, которую он любил. Он до самой смерти ждал ответа от редактора, но так и не дождался…(Мы намеренно не называем газету, о которой идёт речь. Может быть, наши коллеги ещё принесут позднее покаяние).

Рассказ об истинных событиях, происшедших в городе Барнауле с Клавдией Устюжаниной в 1964 году дословно записан сыном К.Н. Устюжаниной протоиереем Андреем Устюжаниным.

По благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II

Рассказ об истинных событиях, происшедших в городе Барнауле с Клавдией Устюжаниной в 1964 году

Рассказ К.Н. Устюжаниной дословно записан ее сыном протоиереем Андреем Устюжаниным

Я, Устюжанина Клавдия Никитична, родилась 5 марта 1919.г. в селе Ярки Новосибирской области в многодетной семье крестьянина Никиты Трофимовича Устюжанина. В семье нас было четырнадцать детей, но Господь не оставлял нас Своей милостью.

В 1928 г. я лишилась матери. Старшие братья и сестры пошли работать (я была в семье предпоследним ребенком). Отца народ очень любил за его отзывчивость и справедливость. Он помогал нуждающимся всем, чем только мог. Когда он заболел брюшным тифом, то тяжело пришлось семье, но Господь не оставил нас. В 1934 г. отца не стало.

После семилетки я пошла учиться в техникум, а затем окончила курсы шоферов (1943 – 1945 гг.). В 1937 г. я вышла замуж. Через год родилась дочь Александра, но через два года она заболела и умерла. После войны я потеряла мужа. Тяжело было одной, приходилось работать на всяких работах и должностях.

В 1941 г. у меня стала болеть поджелудочная железа, и я стала обращаться к врачам за помощью.

Вышла второй раз замуж, детей у нас долго не было. Наконец в 1956 г. у меня родился сын Андрюша. Когда ребенку исполнилось 9 месяцев, мы с мужем разошлись, потому что он сильно пил, ревновал меня, плохо относился к сыну.

В 1963 – 1964 гг. я вынуждена была лечь в больницу на обследование. У меня была обнаружена злокачественная опухоль. Однако, не желая меня расстраивать, мне сказали, что опухоль доброкачественная. Я хотела, чтобы мне сказали правду, ничего не скрывая, но мне сообщили только, что карточка моя находится в онкологическом диспансере. Придя туда и желая узнать правду, я выдала себя за свою сестру, которая интересуется историей болезни родственницы. Мне ответили, что у меня злокачественная опухоль, или так называемый рак.

Прежде чем лечь на операцию, мне нужно было, в случае смерти, устроить сына и произвести опись имущества. Когда опись была сделана, то стали у родственников спрашивать, кто возьмет к себе моего сына, но все от него отказались, и тогда оформили его в детский дом.

17 февраля 1964 года я сдала дела в своем магазине, а 19 февраля была уже на операции. Проводил ее известный профессор Израиль Исаевич Неймарк (еврей по национальности) вместе с тремя врачами и семью практикантами-студентами. Вырезать что-либо из желудка было бесполезно, так как весь он был охвачен раком; было выкачано 1,5 литра гноя. Прямо на операционном столе наступила смерть.

Сам процесс отделения моей души от тела я не чувствовала, только вдруг увидела я свое тело со стороны так, как мы видим, например, какую-нибудь вещь: пальто, стол и т. п. Вижу, как вокруг моего тела суетятся люди, стараясь вернуть меня к жизни.

Я все слышу и понимаю, о чем они говорят. Чувствую и переживаю, но дать им знать, что я здесь, не могу.

Вдруг я оказалась в близких и родных мне местах, там, где меня когда-либо обижали, где я плакала, и в других трудных и памятных мне местах. Однако я не видела возле себя никого, и сколько ушло времени на то, чтобы я могла побывать в этих местах, и каким способом осуществлялось мое передвижение – для меня все это осталось непостижимой тайной.

Неожиданно я оказалась в совершенно незнакомой мне местности, где не было ни жилых домов, ни людей, ни леса, ни растений. Тут я увидела зеленую аллею, не очень широкую и не очень узкую. Хоть я и находилась на этой аллее в горизонтальном положении, но лежала не на самой траве, а на темном квадратном предмете (примерно 1,5 на 1,5 метра), однако из какого он был материала, я не могла определить, так как была не в состоянии осязать его своими руками.

Погода была умеренная: не очень холодно и не очень жарко. Я не видела, чтобы там светило солнце, однако нельзя сказать, чтобы погода была пасмурной. У меня появилось желание спросить у кого-нибудь о том, где я нахожусь. На западной стороне я увидела ворота, напоминающие своей формой царские врата в храме Божием. Сияние же: от них было настолько сильное, что если бы можно было сравнить сияние золота или другого какого металла драгоценного с их блеском, то оно было бы в сравнении с этими вратами углем (не сияние, а материал. – Прим. ред.).

Вдруг я увидела, что с востока по направлению ко мне идет высокого роста Женщина. Строгая, одетая в длинное одеяние (как я узнала позднее – монашеское), с покрытой головой. Видно было строгое лицо, концы пальцев рук и часть ступни при ходьбе. Когда Она становилась ногою на траву, то та сгибалась, а когда убирала ногу, то трава разгибалась, принимая свое прежнее положение (а не так, как бывает обычно). Возле Нее шел ребенок, который доставал Ей только до плеча. Я старалась увидеть его лицо, но мне так это и не удалось, потому что он все время поворачивался ко мне или боком, или спиной. Как я узнала позже, это был мой Ангел хранитель. Я обрадовалась, думая, что когда они подойдут поближе, то я смогу узнать у них, где нахожусь.

Все время ребенок что-то просил у Женщины, гладил Ее руку, но Она очень холодно обращалась с ним, не внимая его просьбам. Тогда я подумала: «Какая Она безжалостная. Если бы мой сын Андрюша просил у меня чего-нибудь так, как просит у Нее этот ребенок, то я бы даже на последние деньги купила ему то, что он просит».

Не доходя 1,5 или 2 метра Женщина, подняв кверху глаза, спросила: «Господи, куда ее?» Я услышала голос, который ответил Ей: «Ее надо спустить обратно, она не в срок умерла». Это был как бы плачущий мужской голос. Если бы можно было его определить, то это был бы баритон бархатного оттенка. Когда я услышала это, то поняла, что нахожусь не в каком-то городе, а на небесах. Но вместе с тем у меня появилась надежда на то, что я смогу спуститься на землю. Женщина спросила: «Господи, на чем ее спустить, у нее короткий волос?» Я вновь услышала ответ: «Дай ей косу в правую руку, под цвет ее волос».

После этих слов Женщина вошла в ранее виденные мною ворота, а Ее ребенок остался стоять возле меня. Когда не стало Ее, то я подумала, что если эта Женщина говорила с Богом, то и я могу, и спросила: «У нас на земле говорят, что у вас здесь где-то рай есть?» Однако ответа на вопрос мой не последовало. Тогда я еще раз обратилась к Господу: «У меня остался маленький ребенок». И слышу в ответ: «Я знаю. Тебе жаль его?»

– «Да», – отвечаю и слышу: «Так вот, Мне вас каждого в три раза жальче. А вас у Меня столько, что нет числа такого. Вы по Моей благодати ходите, Моей благодатью дышите и Меня же по-всякому склоняете». И еще я услышала: «Молись, век мизерный жизни остался. Не та молитва сильна, которую ты где-то вычитала или выучила, а та, которая от чистого сердца, стань в любом месте и скажи Мне: «Господи, помоги мне! Господи, дай мне!» Я вас вижу, Я вас слышу».

В это время вернулась Женщина с косою, и я услышала голос, обращающийся к Ней: «Покажи ей рай, она спрашивает, где здесь рай есть».

Женщина подошла ко мне и протянула надо мной Свою руку. Как только Она так сделала, меня как будто током подбросило, и я сразу же оказалась в вертикальном положении. После этого Она обратилась ко мне со словами: «Ваш рай на земле, а здесь вот какой рай», — и показала мне по левую сторону. И тут я увидела великое множество людей, тесно стоящих друг ко другу. Все они были черные, обтянутые обгорелой кожей. Их было так много, что, как говорится, яблоку негде было упасть. Белыми были только белки глаз и зубы. От них шел такой невыносимый смрад, что когда я уже ожила, то еще некоторое. время ощущала его. Запах в туалете по сравнению с ним как духи. Люди переговаривались между собой: «Эта с земного рая прибыла». Они старались узнать меня, но я никого из них не могла опознать. Тогда Женщина сказала мне: «Для этих людей самая дорогая милостыня на земле – вода. Одной каплей воды напивается бесчисленное множество людей».

Потом Она вновь провела рукой, и людей не стало видно. Но вдруг я вижу, что в мою сторону движутся двенадцать предметов. Своей формой они напоминали тачки, но только без колес, однако не было видно и людей, которые перемещали бы их. Эти предметы передвигались самостоятельно. Когда они подплыли ко мне, Женщина дала мне косу в правую руку и сказала: «Наступай на эти тачки и иди все время вперед». И я пошла вначале правой ногой, а потом приставляя к ней левую (не так, как мы ходим – правой, левой).

Когда я таким образом дошла до последней – двенадцатой, то она оказалась без дна. Увидела я и всю землю, да так хорошо, четко и ясно, как мы и ладонь-то свою не видим. Увидела храм, возле него магазин, в котором я последнее время работала. Я сказала Женщине: «Я работала в этом магазине». Она ответила мне: «Я знаю». А я подумала: «Если Она знает, что я там работала, то выходит, что Она знает, и чем я там занималась».

Увидела я и наших священников, стоявших к нам спиною и в гражданской одежде. Женщина спросила меня: «Узнаешь ли ты кого-нибудь из них?» Присмотревшись к ним повнимательнее, я указала на о. Николая Вайтовича и назвала его по имени-отчеству, как это делают светские люди, В этот момент священник обернулся в мою сторону. Да это был он, на нем был костюм, которого раньше я никогда не видела.

Женщина сказала: «Становись сюда». Я ответила: «Здесь нет дна, я упаду». И слышу: «Нам и надо, чтобы ты упала». – «Но я разобьюсь». – «Не бойся, не разобьешься». Затем Она тряхнула косою, и я очутилась в морге в своем теле. Как или каким способом я вошла в него – не знаю. В это время в морг внесли мужчину, у которого была отрезана нога. Кто-то из санитаров заметил во мне признаки жизни. Сообщили об этом врачам, и они приняли все необходимые меры ко спасению: дали мне кислородную подушку, сделали уколы. Мертвой пробыла я трое суток (умерла 19 февраля 1964 г., ожила 22 февраля).Через несколько дней, не зашив как следует горло и оставив свищ в боку живота, меня выписали домой. Громко говорить я не могла, поэтому произносила слова шепотом (повредили голосовые связки). Когда я еще находилась в больнице, мой мозг оттаивал очень медленно. Это проявлялось таким образом. Например, я понимала, что это моя вещь, но как она называется, сразу вспомнить не могла. Или когда ко мне приходил мой сын, то я понимала, что это мой ребенок, но как его звать – не могла сразу вспомнить. Даже тогда, когда я находилась в таком состоянии, если бы меня попросили рассказать о том, что я видела, я бы это сразу исполнила. С каждым днем мне становилось лучше и лучше. Незашитое горло и свищ в боку живота не давали мне правильно есть. Когда я что-нибудь ела, то часть пищи проходила через горло и свищ.

В марте 1964 г. я легла на повторную операцию для того, чтобы узнать о состоянии своего здоровья и чтобы зашили мне швы. Повторную операцию проводила известный врач Алябьева Валентина Васильевна. Во время операции я видела, как врачи копаются в моих внутренностях, а желая знать мое состояние, задавали мне различные вопросы, и я отвечала на них. После операции Валентина Васильевна в сильном волнении сказала мне, что в организме нет даже и подозрения на то, что у меня был рак желудка: все внутри было как у новорожденной.

После повторной операции я пришла на квартиру к Израилю Исаевичу Неймарку и спросила его: «Как вы могли так ошибиться? Нас, если мы ошибемся, судят». А он ответил: «Это было исключено, так как я все это видел сам, видели это все присутствовавшие со мной ассистенты, и, наконец, это подтвердил анализ».

По милости Божией, первое время я чувствовала себя очень хорошо, стала ходить в церковь, причащаться. Все это время меня интересовал вопрос: Кто была Та Женщина, Которую я видела на небе? Однажды находясь в храме, я узнала Ее образ на одной из икон Божией Матери (Казанская икона. – Прим. ред.) Тогда я поняла, что это была Сама Царица Небесная.

Рассказав о. Николаю Вайтовичу о том, что было со мной, я упомянула о костюме, в котором его тогда видела. Он был очень поражен услышанным и несколько смущен тем обстоятельством, что этот костюм он до того времени ни разу не надевал.

Враг рода человеческого стал строить различные козни, много раз я просила Господа показать мне злую силу. До чего же неразумен человек! Подчас мы и сами не знаем, что просим и что нам нужно. Однажды мимо нашего дома с музыкой проносили покойника. Мне стало интересно, кого хоронят. Я открыла ворота, и – о ужас! Трудно представить состояние, которое охватило меня в тот момент. Предо мной предстало неописуемое зрелище. Это было настолько ужасно, что нет слов выразить то состояние, в котором я оказалась. Я увидела множество злых духов. Они сидели на гробе и на самом покойнике, и все вокруг было заполнено ими. Носились они в воздухе и радовались, что завладели еще одной душой. «Господи, помилуй!» – невольно вырвалось из моих уст, я перекрестилась и закрыла калитку. Я стала просить Господа помочь мне и в дальнейшем перенести козни злого духа, укрепить мои немощные силы и слабую веру.

Во второй половине нашего дома жила семья, которая была связана со злой силой. Они старались найти различные способы, чтобы испортить меня, но Господь до поры и времени не допускал этого. В то время у нас были собака с кошкой, на которых постоянно нападал злой дух. Стоило им съесть что-либо, подброшенное этими колдунами, как бедные животные начинали неестественно корежиться и изгибаться. Мы им быстро выносили святую воду, и злая сила сразу оставляла их.

Однажды, по допущению Божию, им удалось испортить меня. В это время мой сын находился в интернате. У меня отнялись ноги. Несколько дней я пролежала одна без пищи и воды (тогда еще никто не знал о случившемся со мною). Мне оставалось одно – уповать на милость Божию. Но неизреченна Его милость к нам грешным. Однажды утром ко мне пришла пожилая женщина (тайная монашка) и стала за мной ухаживать: убирала, готовила. Руками я владела свободно, и, чтобы я могла с их помощью садиться, к задней спинке кровати, у ног, привязали веревку. Но враг рода человеческого старался погубить душу различными путями. Я чувствовала, как в моем сознании происходила борьба двух сил: зла и добра. Одни мне внушали: «Ты теперь никому не нужна, больше тебе такой, какой ты была раньше, никогда не быть, поэтому лучше тебе не жить на этом свете». Но мое сознание озарялось другой, уже светлой, мыслью: «Но ведь живут же на свете калеки, уроды, почему же я не должна жить?» Опять подступали злые силы: «Все тебя называют дурой, так задушись». А другая мысль отвечала ей: «Лучше дурою да жить, чем умною да гнить». Я чувствовала, что вторая мысль, светлая, ближе и роднее мне. От сознания этого становилось спокойнее и радостнее. Но враг не оставлял меня в покое. Однажды я проснулась от того, что что-то мешало мне. Оказалось, что веревка была перевязана от ног к изголовью кровати, а мою шею обвивала петля…

Я часто просила Матерь Божию и все Небесные Силы исцелить меня от моего недуга. Однажды ухаживающая за мной матушка, переделав домашнюю работу и наготовив еду, закрыла все двери на запоры, легла на диван и уснула. Я в то время молилась. Вдруг вижу, как в комнату вошла высокого роста Женщина. С помощью веревки я подтянулась и села, стараясь разглядеть вошедшую. Женщина подошла к моей кровати и спросила: «Что у тебя болит?» Я ответила: «Ноги». И тут Она стала медленно удаляться, а я, стараясь получше Ее рассмотреть, не замечая того, что делаю, стала постепенно опускать свои ноги на пол. Она еще дважды задала мне этот вопрос, и столько же раз я ответила, что у меня болят ноги. Вдруг Женщины не стало. Я, не сознавая, что стою на ногах, прошла в кухню и стала оглядываться, недоумевая, куда могла деться эта Женщина, и подумала, что она что-то взяла. В это время проснулась матушка, я ей рассказала о Женщине и своих подозрениях, а она с удивлением сказала: «Клава! Ведь ты ходишь!» Только тогда я поняла, что произошло, и слезы благодарности за совершенное Божией Матерью чудо покрыли мое лицо. Дивны дела Твои, Господи!

Недалеко от нашего города Барнаула находится источник, который называется Пеканский («ключик»). Много людей получали там исцеление от различных недугов. Со всех сторон съезжались туда люди, чтобы попить святой воды, помазаться чудотворной грязью, но главное, чтобы исцелиться. Необычайно холодная, обжигающая тело вода в этом источнике. По милости Божией, я несколько раз побывала на этом святом месте. Мы каждый раз добирались туда на попутных машинах, и каждый раз я получала облегчение.

Однажды, попросив шофера уступить мне место, я повела машину сама. Приехали мы на источник, стали купаться. Вода – ледяная, но не было случая, чтобы кто-то заболел или хотя бы получил насморк. Искупавшись, я вышла из воды и стала молиться Богу, Божией Матери, святителю Николаю и вдруг вижу, как в воде появилась Божия Матерь, виденная мною во время моей смерти. С благоговением и теплым чувством смотрела я на Нее. Так продолжалось несколько минут. Постепенно лик Божией Матери стал исчезать, и вот уже нельзя было ничего различить. Это чудо видела не я одна, но многие присутствующие здесь люди. С благодарной молитвой обратились мы ко Господу и Божией Матери, явившим нам грешным Свою милость.

Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение!